1. Прихожу на факультет
Как в «Алмазный фонд»,
Слов от восхищенья нет,
Слышен только стон.
2. Вместо стендов тут видны
Чудных женщин лица.
Украшение страны
И любой столицы.
3. Не камея, не инталия
Наша Страхова Наталия.
Бриллиант — каратов двести!
Кто мечтает о невесте,
Лучше пары не найдёт.
Всем известно наперёд —
Зарыдала бы Италия!
Увидав, какая талия
У тебя сейчас, Наталия!
4. Зоя Пална, Зоя Пална,
Ваше имя очень плавное.
Тихо светится оно
Словно ясное окно,
Освещающее ночь,
Отгоняющее прочь
Духов, демонов и тех,
В ком гнездится тяжкий грех.
Вот и Ваня, Ваш дружочек,
Нежный, робкий мотылёчек
Припорхал на огонёчек
И теперь живёт у Вас,
Охраняет свой алмаз.
P.S.: Мы погрязнем в жутком блуде
Если с нами Вас не будет!
5. Белизна — угроза черноте!
Любят мрак не только злые люди.
Было так и долго ещё будет —
Камень сей сияет в темноте.
Он, лучом нещадно мрак взлохматив,
На стене явил поток чудес.
«Кохинуров» сотню тысяч хватит,
Чтоб уравновесить камня вес.
Не гадайте — то или это?
Он зовётся Генриэтта.
6. Ну а Лида, дочь Василия, —
Изумруд. Такой носили
Только в самом высшем свете.
Вы спросите — вам ответят:
Кто собой украсил ФОП?
Кто в заботе морщит лоб
О тылах поры военной
Как и нощно, так и денно?
Да на ком стоит ВолГУ?
Даже глазом не моргнув,
Вам ответят, что на ней.
(До скончанья её дней).
/ 1999 г. /
к началу
Внимание, внимание! Бестселлер сезона!
Тираж почти четыре миллиона!
Покупайте, хватайте, берите!
Пожалуйста, плис, силь ву пле, бите.
Ни Тарле, ни Карамзин, ни Покровский
Не знали так много как Туган-Барановский.
В этой книге великий корсиканец
Дан как тиран, император и республиканец.
Берите сразу два тома,
Это признак хорошего тона.
Гарвард, Кембридж и Сорбонна
Дали заявки на два миллиона.
Но мы из чувства глубокого патриотизма
Продаём только здесь «Истоки бонапартизма».
Прекрасный подарок по любой причине —
Можно дарить и даме и мужчине.
Дарите в день рождения и на именины,
На похороны и на крестины!
Это не книга! Это сенсация!
Спасибо, сенк ю, мерси, данке шен, грация.
Идя навстречу почитаемой публике
Мы принимаем не только рубли, но и тугрики,
Фунты, франки, марки и кроны
И даже сестерции, дукаты, дублоны.
Читают эту книгу все поголовно.
Добавлю, что рецензент — Наталья Петровна.
Это она убрала все шероховатости и кочки
И над каждым «и» поставила точки.
Всем хватит! Не толпитесь как в универмаге.
Книга отпечатана на неплохой бумаге,
В ней прелестные иллюстрации
Деятелей империи и реставрации.
Только вот переплёт — ни кожи, ни рожи.
Но мне не книга, мне автор дороже.
к началу
Иван Григорьевич, дорогой!
Вас с юбилеем поздравляем.
Желаем в жизни Вам добра,
Любви и радости без края.
Вы — рода княжеского сын,
Вы — сын России,
Гордость наша,
И пожелать мы Вам хотим,
Чтоб жизнь была бы долгой Ваша.
От Вас исходит жизни свет,
Энергия добра исходит,
И пусть проходит много лет,
Но дело жизни не проходит.
Мы знаем Вас совсем недавно,
Но знаем, будто много лет.
Интеллигент с огромной буквы,
С огромной буквы Человек.
/ 1998 г. /
к началу
Любовь к тебе любовь ли это —
Всепоглощающая страсть?!
Иль одиночество поэта,
Изнемогающего всласть
В мечтах, в своём воображеньи,
В слезах и искренних страданьях
Доходит до изнеможенья
В мирке своём и в ожиданьи
Не мимолётных встреч, а долгих,
Не деловых, сухих, прилежных,
А только жаждой жизни полных,
Любовью страстной, яркой, нежной.
Любви всем хочется такой
Красивой, благородной, чистой.
Хочу и я, и лишь с тобой
Любви безмерной и лучистой.
/ 19 мая 2009 г. /
к началу
Творить добро нас Церковь призывает,
Пылать Вселенскою любовью ко всему.
Но что есть доброта, никто не знает,
И где той сути грань, известно ли кому?
Известно только Богу. Мы же люди.
В трёх соснах мы способны заблудиться,
Так, не поняв, как наш поступок будет
Классифицирован. И всё ли нам простится.
Могу ли я назвать добром любовь
К усопшему супругу своему,
Коли она приносит скорбь и боль
И одиночит сердце, не пойму?
Могу ли я назвать добром любовь,
Что вызывает к миру неприятье
И нежеланье видеть никого,
И быть не в чьих-то, а в твоих объятьях?
Могу ли я назвать добром любовь,
Которая сковала мою душу
Усталостью от одинокой жизни
И ко всему унылым равнодушьем?
Добро иль зло моя любовь к тебе
Судить не мне, судить не людям.
Я буду просто жить, не думать о судьбе.
И будь, что будет. Бог рассудит.
/ 20 мая 2009 г. /
к началу
Я превращу мои страданья
В свой поэтический клобук,
Чтоб не страшиться увяданья
И дней последних жизни мук.
Я превращу мои страданья
В подрясник чёрный на себе,
Чтобы суметь уйти заранее
Хотя бы мыслями к тебе
Мне в мире этом всё не мило,
И здесь не держит ничего.
Как скучно, тихо и уныло
Кругом без смеха твоего.
Ну что же делать мне с собою?
Я меж мирами на распутье.
Как примирить мою любовь
К тому, что было и что будет?
А будет что? Кто скажет мне?
Кто знает, что там впереди
Ещё осталось на земле
Для изболевшейся груди?
/ 28 мая 2009 г. /
к началу
|